---

Бронекатер найден, обследован и идентифицирован клубом «Нептун-про» (ЭПРОН) в 2006 году.

Объект разрушен в центральной части и состоит из двух фрагментов. Основная часть корма и в стороне от неё нос катера с якорем в клюзе.

Корма хорошо сохранилась, крышки люков сорваны со своих мест, леерного ограждения нет. В районе кормового орудия разлом. Барбет с орудием «Лендера» «выворочен» со своего места и завален не правую сторону. Ствол «смотрит» прямо по ходу корабля. Второе находится на удалении 20 метров от кормы в сторону носового фрагмента.

В корме найдены два автомата ППШ — один с барабанным, другой с рожковым магазином. Рубка разрушена и лежит по левой стороне борта. Пулемёт «Кольт» в рубочной башне не найден. В районе машинного отделения виден двигатель.

Далее, по ходу в направлении носа корабля, большие разрушения. В 10-ти метрах спереди-слева лежит носовое орудие. Барбет так же вырван. За кормой катера колёса от артиллерийской системы, но самого ствола не видно — он замыт.

---

Бронекатер БКА-73

(построечный № 31, с 18.08.1942 г. №32, с 18.09.1942 г. №111, с 16.11.1942 г. №73)

Модификация катера проекта 1124, созданного в 1936 году. В ходе войны из-за дефицита штатных танковых башен на корпусах 15-ти бронекатеров установили старые зенитные пушки Лендера. Заложен в 1941 г., спущен летом 1941 г., вступил в строй в декабре 1941 г. и 7.01.1942 г. вошел в состав Волжской флотилии.

Участвовал в обороне Сталинграда. С 30.04 по 18.08.1942 г. входил в состав Онежского отряда кораблей. 2.10.1943 г. вошел в состав Азовской флотилии ЧФ. Погиб 2 ноября 1943 года, во время проведения Керченско-Эльтигенской десантной операции, от подрыва на немецкой минной постановке К-12.

---

В 2009 клуб «Нептун-про» (ЭПРОН) в лице его руководителя Станислава Долгова, выступил с инициативой перед главой администрации ст. Тамань, Майковым Геннадием Николаевичем, о подъёме одной из пушек «Лендера». С его помощью пушка была поднята и установлена на м. Тузла в качестве памятника морякам — десантникам. В настоящее время мемориал находится на въезде на Крымский мост (на Таманском полуострове), к нему оборудован удобный подъезд, парковка и лавочки «КРЫМ-МОСТ».

---

ТТД бронекатера проекта 1124:

• Водоизмещение: стандартное — 44 т, полное — 52,2 т
• Длина: 25,3 м;
• Ширина: 4,06 м;
• Осадка: 0,76 — 0,9 м
• Экипаж: 17 чел.
• Мощность ДВС: 1700 л.с.
• Скорость: максимальная — 19,4 узла,экономичная — 11,1 узла
• Вооружение: 76-мм орудие в башне танка Т-34, 2 12,7-мм пулемета Кольт или ДШК, 2 7,62-мм пулемета (в нашем случае модификация катера с 2 х 76.2 мм пушками Лендера, 1 х 12.7 мм пулеметом «Кольт»)
• Бронирование цитадели и рубки: 5-8 мм

Спроектирован в 1934 г. под руководством Ю.Ю.Бенуа. В 1936 г. головной катер прошел испытания и принят к серийному производству. Всего катеров этого проекта выпущено 97 единиц.

---

Русское ноу-хау речные танки

   На рассвете 25 июня бронекатера №№ 725, 461 и 462, ведя интенсивный огонь из пушек и пулеметов, подошли вплотную к румынскому берегу в районе Сату-Ноу, где высадили роту десантников. После короткого боя солдаты противника бежали и укрылись в плавнях. Захвачены семь пленных, два полевых орудия и 10 пулеметов. В 6 часов утра 26 июня 4-й отряд бронекатеров Дунайской флотилии перебросил на румынскую территорию 23-й стрелковый полк. Через 2,5 часа он овладел городом Старая Килия. Убиты до 200 вражеских солдат и офицеров, а 720 взяты в плен. Трофеями советских воинов стали 8 пушек и 30 пулеметов. К исходу дня подразделения полка овладели несколькими окрестными селами.На рассвете 25 июня бронекатера №№ 725, 461 и 462, ведя интенсивный огонь из пушек и пулеметов, подошли вплотную к румынскому берегу в районе Сату-Ноу, где высадили роту десантников. После короткого боя солдаты противника бежали и укрылись в плавнях. Захвачены семь пленных, два полевых орудия и 10 пулеметов.В 6 часов утра 26 июня 4-й отряд бронекатеров Дунайской флотилии перебросил на румынскую территорию 23-й стрелковый полк. Через 2,5 часа он овладел городом Старая Килия. Убиты до 200 вражеских солдат и офицеров, а 720 взяты в плен. Трофеями советских воинов стали 8 пушек и 30 пулеметов. К исходу дня подразделения полка овладели несколькими окрестными селами.

Тут автор забыл указать год. Но убежден, большинство читателей решат: конечно же, это 1944-й. Однако на самом деле два приведенных эпизода относятся к июню 1941-го. Тогда, в самом начале Великой Отечественной десяток наших бронекатеров обеспечил захват плацдарма по фронту 76 км и в глубину до 15 км на румынском берегу Дуная.

Любопытно, что большая речная флотилия противника ни разу не попыталась вступить в бой с бронекатерами Дунайской флотилии. У румын имелось семь мощных мониторов водоизмещением 600–700 тонн, а у Дунайской флотилии – пять кораблей такого же класса водоизмещением 230–250 тонн. На румынских мониторах стояли восемь 152-мм и двадцать шесть 120-мм орудий, а на наших – два 130-мм и восемь 102-мм орудий. Однако главной ударной силой советской флотилии являлись 22 бронекатера проекта 1125. Их можно смело назвать речными танками. Это было чисто русское ноу-хау.

Предшественники

Своим рождением советские речные танки в первую очередь обязаны… бюрократизму Российской империи. Дело в том, что до 1914 года все береговые крепости России принадлежали Военному ведомству. А отношения между ним и Морским ведомством были, мягко говоря, сложными.

В такой ситуации командованию крепостей не приходилось особо рассчитывать на флот и оно завело свои флотилии.

Естественно, броненосцы и крейсеры Военному ведомству были не нужны. Зато каждая береговая крепость имела свои транспорты – вооруженные пароходы, малые и средние минные заградители и даже подводные лодки. Причем субмарины оказались на службе в армии на четверть века раньше, чем во флоте.

С началом Первой мировой войны Главное военно-инженерное управление (ГВИУ) спроектировало и построило для сухопутных войск девять речных бронекатеров или (так их именовали в ту пору) канонерок ГВИУ. Они имели нормальное водоизмещение – 21 тонну, а полное – 30 тонн, осадку 0,5–0,75 метра. Два бензиновых мотора мощностью по 80 л. с. позволяли развивать скорость 12,5 узла. Вооружение состояло из двух 76-мм горных пушек образца 1909 года на тумбовых установках со щитами и двух пулеметов «Максим» в башнях с шестимиллиметровой броней.

Повоевать с немцами канонеркам ГВИУ не довелось. Зато они нашли широкое применение в период Гражданской войны. Четыре корабля в июне-июле 1919 года успешно действовали на Ладоге, а с августа – на Онежском озере. Остальные пять канонерских лодок в июне 1918-го по железной дороге были отправлены в Нижний Новгород, вошли в состав Волжской военной флотилии и в сентябре 1918-го приняли участие в боях под Казанью.

Весной 1919 года три канонерские лодки ушли на Каму для борьбы с войсками Колчака, а две перевезли по железной дороге на Дон. В связи с наступлением Деникина эти корабли вновь перебросили на Волгу, где они нашли применение при обороне Царицына.

Когда осенью 1920 года в Средней Азии развернулись боевые действия против басмачей, две канонерки доставили на Сырдарью, а еще три – на Амударью. Они базировались в Ходженте, Керках, Келифе и Термезе.

В 20–30-х годах канонерки ГВИУ несли службу в пограничных флотилиях ОГПУ–НКВД на Ладоге, Днепре и Амуре. Три таких корабля в августе 1945-го участвовали в войне с Японией в составе 2-го отдельного дивизиона бронекатеров Зее-Бурейской бригады.

Проекты 1124 и 1125

12 ноября 1931 года командование Рабоче-крестьянского Красного флота (РККФ) утвердило техническое задание на два типа бронекатеров. Большой бронекатер для реки Амур предполагалось вооружить двумя 76-мм орудиями в башнях, а малый – одним таким же орудием. Кроме того, на катерах планировалось установить по две легкие башенки с 7,62-мм пулеметами. Осадка большого катера – не менее 70 см, а малого – 45 см. Бронекатера должны были вписываться в железнодорожные габариты СССР при транспортировке по железной дороге на открытой платформе. 22 июня 1932 года это техническое задание выдали «Ленречсудопроекту». Тогда же были выбраны типы башен, пушек (от танка Т-28) и моторов (ГАМ-34).

В октябре 1932 года «Ленречсудопроект» завершил работу. Большой бронекатер получил название «Проект 1124», а малый – «Проект 1125». Они были очень близки по конструкции.

Первые серии катеров обоих проектов оснащались двигателями ГАМ-34БП. Большой бронекатер имел два двигателя, малый – один. Максимальная мощность двигателей (800 л. с. – у ГАМ-34БП и 850 л. с. – у ГАМ-34БС) достигалась при 1850 об/мин. Именно тогда катера могли набрать самый полный ход. Причем движение на максимальной скорости соответствовало режиму, переходному от водоизмещающего плавания к глиссированию.

С 1942 года большинство бронекатеров проектов 1124 и 1125 оснащалось импортными четырехтактными двигателями «Холл-Скотт» мощностью 900 л. с. и «Паккард» мощностью 1200 л. с. Они были гораздо надежнее ГАМ-34, но требовали более высокой квалификации обслуживающего персонала и лучшего бензина (марки Б-87 и Б-100).

Первоначально бронекатера вооружались 76-мм танковыми пушками образца 1927/32 года длиной 16,5 калибра в башнях от танка Т-28. Однако в начале 1938-го выпуск этих орудий на Кировском заводе был прекращен. Но в 1937–1938 годах тот же завод серийно производил 76-мм танковые пушки Л-10 длиной 24 калибра. Они были установлены на нескольких катерах в тех же башнях.

Следует отметить, что максимальный угол возвышения упомянутых танковых пушек не превышал 250. Соответственно на него были рассчитаны и башни от Т-28. Ведь танки предназначались в основном для поражения целей огнем прямой наводкой. Речной же бронекатер имел очень малую высоту линии огня над водой, а потому при стрельбе прямой наводкой возникало очень большое непоражаемое пространство, закрытое берегом, лесом, кустарником, строениями и т. д. Вот почему в 1938–1939 годах специально для бронекатеров проектов 1124 и 1125 создали башню «МУ», допускавшую угол возвышения 700 для 76-мм пушки. (Кстати, разработкой занималась «шарага» ОТБ, находившаяся в ленинградской тюрьме «Кресты».)

В 1939 году на Кировском заводе в «МУ» установили пушку Л-10. Башня с этим орудием прошла полигонные испытания на Артиллерийском научно-исследовательском опытном полигоне (АНИОП). Результаты оказались неудовлетворительными. Тем не менее завод № 340 к концу 1939 года завершил постройку бронекатера, вооруженного Л-10. В начале 1940-го его предполагалось испытать в Севастополе.

На исходе 1938 года Кировский завод свернул производство пушек Л-10, зато освоил серийный выпуск 76-мм орудий Л-11. Фактически это была та же Л-10, только со стволом, удлиненным до 30 калибров, и теперь в башню «МУ» стали устанавливать Л-11. Угол возвышения (700) не изменился, но в башне пришлось сделать дополнительное подкрепление, поскольку отдача у Л-11 по сравнению с Л-10 была несколько больше. Однако пушки Л-10 и Л-11 получили лишь несколько бронекатеров.

Модернизация в ходе войны

В 1942 году бронекатера проектов 1124 и 1125 начали вооружать пушками Ф-34, находившимися в башнях от танков Т-34. Они, впрочем, обладали максимальным углом возвышения 250. Периодически возникали проекты создания башен с большими углами возвышения орудий, но все они остались на бумаге. Кстати, в мемуарной литературе порой встречаются рассказы о том, что наши бронекатера сбивали вражеские бомбардировщики огнем из 76-мм пушек. Так вот, в подобных случаях речь идет о зенитных орудиях Лендера образца 1914/15 года, которые были не в башнях, а открыто установлены на нескольких катерах.

Оснащение минным оружием бронекатеров проектов 1124 и 1125 не предусматривалось. Но уже в первые дни войны моряки Дунайской флотилии на бронекатерах проекта 1125 ухитрялись ставить минные заграждения с помощью различных подручных средств. С весны же 1942 года на кормовых палубах катеров, сдаваемых промышленностью, монтировались рельсы и обухи для крепления мин. Бронекатера проекта 1124 принимали 8 мин, а проекта 1125 – 4 мины. Опять-таки уже в период Великой Отечественной они получили новое мощное оружие – 82-мм и 132-мм реактивные снаряды.

В ходе боевых действий на замерзающих реках и озерах требовалось удлинить сроки навигации бронекатеров. Сделать это было нелегко – легкий корпус бронекатера не мог обеспечить безопасного плавания даже в битом льду. Пластины молодого льда сдирали окраску, что вызывало коррозию. Часто повреждались тонкие пластинки гребных винтов.

Командир катера Ю. Ю. Бенуа нашел оригинальный выход из положения. Бронекатер одели в деревянную «шубу». Доски толщиной 40–50 мм защищали его днище и борта (на 100–150 мм выше ватерлинии). «Шуба» почти не меняла осадку за счет плавучести дерева. Другой вопрос, что бронекатер в «шубе» имел меньшую скорость хода. В свою очередь инженер Э. Э. Паммель спроектировал гребной винт с более толстыми кромками лопастей, причем максимальная скорость катера с упроченными винтами уменьшилась всего на 0,5 узла.

Так наши бронекатера превратились в мини-ледоколы. Это было особенно важно на Ладожском и Онежском озерах, где речные танки получили возможность вести боевые действия на две-четыре недели дольше, чем корабли финских флотилий.

Из боевой хроники

В Сталинградской битве участвовали 14 бронекатеров Волжской военной флотилии (ВВФ), из которых два были проекта 1124, а остальные – однопушечные – проекта 1125. На нескольких бронекатерах имелись пусковые установки 82-мм ракет М-8, а бронекатер № 51 вооружили пусковой установкой 132-мм ракет М-13.

Мобильность, способность бронекатеров ВВФ укрываться в многочисленных протоках Волги и Ахтубы делали их малоуязвимыми для авиации и артиллерии немцев.

Вот хроника одного лишь дня обороны Сталинграда – 14 сентября 1942 года. В 10 ч. 40 мин., по сведениям разведотдела армии, немцы силой до двух полков пехоты и 60 танков наступали на завод «Баррикады». В 10 ч. 50 мин. по радио был передан приказ Северной группе кораблей – немедленно открыть огонь по району завода «Баррикады». Расход боеприпасов составил 200 снарядов и РС.

С 12 ч. 30 мин. до 12 ч. 40 мин. бронекатер № 13 вел огонь по селению Купоросное и рассеял группу пехоты противника, израсходовав 15 снарядов. Отмечено три попадания в блиндажи.

В 13 ч. 10 мин. бронекатер № 14 выпустил 18 фугасных снарядов по немецким окопам и дзотам.

В 21 ч. 35 мин. бронекатер № 41 выходил на Волгу южнее поселка Рынок и дал два залпа реактивными снарядами по скоплению немецких танков и пехоты в районе Сухой Мечетки, юго-восточнее высоты 101,3.

Зима 1942–1943 годов выдалась очень холодной, уже к 10 ноября на Волге от Ельца до Саратова начался ледостав. Поэтому еще 1 ноября нарком ВМФ Н. Г. Кузнецов отдал приказ о переводе большей части кораблей и судов Волжской флотилии в Гурьев.

Однако в районе Сталинграда остались канонерские лодки «Усыскин» и «Чапаев» и 12 бронекатеров. Они вмерзли в лед, но продолжали вести огонь по врагу. Последний залп моряки ВВФ дали 31 января 1943 года в 15 ч. 27 мин.

Активно действовали наши бронекатера и на Онежском озере. Вот один из типичных боевых эпизодов. В 7 часов утра 14 сентября 1943 года отряд в составе бронекатера № 12 и торпедных катеров № 83 и № 93 у острова Лесной обнаружил стоящий у берега финский буксирный пароход. В 7 ч. 26 мин. был обстрелян с расстояния 4400 м из реактивных установок. Снаряды легли в расположении цели. В то же время по катерам открыли огонь финские береговые батареи. Тем не менее наши моряки, перезарядив пусковые установки, в 8 ч. 08 мин. дали второй залп – уже по батареям противника. Согласно донесению командира отряда из шести стрелявших орудий пять были выведены из строя, а на пароходе возник пожар.

В июне 1944 года в связи с началом наступления советских войск на Петрозаводск командующий Карельским фронтом приказал подготовить десант и высадить его в губе Уйской в 21 км к югу от столицы Карелии. Десантникам при благоприятном развитии событий надлежало, оставив отдельные отряды (заслоны) на дороге, продвигаться к городу.

Для участия в операции были назначены 3 канонерские лодки (мобилизованные буксиры), 7 бронекатеров, 7 торпедных катеров, а также 10 малых сторожевых катеров и 3 колесных буксира.

27 июня в 19 ч. 00 мин. отряд кораблей, построившись в две кильватерные колонны, вышел из Озерного устья в Онежское озеро. В 16 ч. 00 мин. 28 июня десантников высадили прямо в Петрозаводском порту. Финны бежали, запалив город во многих местах. Части Красной армии вошли в столицу Карелии только поздно вечером.

Невиданный в истории ратный подвиг совершили моряки Дунайской военной флотилии (ДВФ). В 1941 году они ушли с Дуная и в конце 1942-го оказались в Туапсе и Поти. Но в 1944-м вернулись обратно и с боями прошли через четыре столицы – Белград, Будапешт, Братиславу и Вену.

В походе вверх по Дунаю в 1944 году в состав ДВФ вошли пять трофейных румынских мониторов и наш монитор «Железняков». Однако поначалу командование флотилии берегло их, считая слишком ценными кораблями, и главной ударной силой ДВФ являлись бронекатера.

Кстати, очень жаль, что нельзя процитировать без купюр, как наши катерники поминали западных союзников СССР. Англичане и американцы принялись ставить магнитные и акустические мины на Дунае не в 1941-м или хотя бы в 1943-м, а в конце 1944-го – начале 1945 года и именно в тех районах, куда направлялись бронекатера Дунайской флотилии.

В ходе Белградской операции частям Красной армии не удалось захватить правый берег Дуная от Сотина до Батина. На этом 115-километровом береговом участке немцы создали мощную линию обороны и заминировали реку. Таким образом возможность прорыва кораблей ДВФ вверх по течению полностью исключалась.

Однако наши моряки нашли выход. Для прорыва бронекатеров к плацдарму Апатин они решили использовать старые каналы короля Петра I и короля Александра I, обходившие злополучный германский плацдарм Сотин – Батин.

Канал короля Петра I длиной 123 км соединяет Дунай с рекой Тисса. Глубина канала – около 2 метров. Он имел в ту пору семь шлюзов длиной 56 и шириной 4,8 метра.

Канал короля Александра I пролег между городами Нови-Сад и Самбо (Сомбор). Его протяженность – 69 км, а средняя глубина – 2 метра. В нем насчитывалось четыре шлюза длиной 42,6 и шириной 9,3 метра. В канале были затоплены десятки судов, обломки мостов, понтонные мосты наших войск и т. д.

Участник перехода А. Я. Пышкин вспоминал: «Плавание по узкому искусственному каналу было для бронекатеров делом новым, непривычным… Во многих местах катера приходилось продвигать силами личного состава на концах, футштоках и опорных крюках. Проход под разрушенными мостами был наиболее опасен – обломками железобетона, фермами закрывался и без того мелкий фарватер канала…

Встречавшиеся в каналах затопленные суда силами экипажей разворачивались и отталкивались ближе к берегу, чтобы освободить проход. Проход бронекатеров по каналам продолжался в темное и светлое время суток. Не отдыхая ни одного часа, личный состав стремился пройти обходным путем к намеченному сроку. Особенно трудно было мотористам, работавшим в одну смену, так как все остальные были заняты на расчистке фарватера. Бессменно стояли вахту рулевые».

Прошли! Вышли в тыл врагу и вперед – вверх по Дунаю! Остановились бронекатера лишь в районе австрийского города Линца…

…Операционная зона Краснознаменной Амурской флотилии охватывала реки: Амур – от истока (село Покровка) до села Ново-Троицкое (в низовьях), 2712 км; Уссури – от Лесозаводска до устья, 480 км; Сунгач – от истока до устья, 250 км и озеро Ханко; Шилка – от Сретенска до Покровки, 400 км; Зея – от Суражевки до Благовещенска, 190 км; Бурея – от Малиновки до устья, 77 км. Общая протяженность операционной зоны флотилии равнялась 4119 км.

К началу боевых действий с Японией в строю флотилии находились пять мониторов типа «Ленин» и один монитор «Активный»; канонерские лодки специальной постройки «Монгол», «Пролетарий» и «Красная Звезда»; 8 канонерских лодок, переделанных из мобилизованных речных пароходов; 52 бронекатера; 12 тральщиков, 36 катеров-тральщиков.

Бронекатера Амурской флотилии атаковали японцев на фронте 4000 км, от района Сретенска до озера Ханко. Подробное повествование об этом не уместится и в самый толстый том. Расскажу только о рейде на Харбин.

В 20 часов 18 августа командующий Амурской флотилией приказал отряду из восьми бронекатеров идти на столицу Маньчжурии. Выход был назначен на 3 часа ночи 19 августа.

На Харбинский рейд отряд прибыл в 8 часов утра 20 августа. Сопротивления противник не оказал, катера пришвартовались к пристани недалеко от здания штаба японской Сунгарийской флотилии. Через некоторое время десантники привели на борт катера БК-13 командующего японской флотилией. Это был пожилой китаец в звании генерал-лейтенанта…

…Автору неизвестны факты, свидетельствующие о том, что военные корреспонденты «с «лейкой» и блокнотом, а то и с пулеметом первыми врывались в города». А вот наши бронекатера действительно ворвались первыми в десяток столиц. И это подтверждается многочисленными документами из отечественных архивов.

Александр Широкорад

---