Двадцатая по счету экспедиция клуба была организована в честь празднования 63-й годовщины Победы в Великой Отечественной войне, и посвящена Южноозереевскому десанту, проводившемуся советским командованием в феврале 1943 года.
Решение провести весеннюю экспедицию в Южной Озереевке возникло не случайно. Мы давно хотели побывать в месте, где зимой 1943г. по-сути началось освобождение Кавказа от немецко-фашистских захватчиков. В нашей военной историографии было не принято вспоминать неудавшиеся морские десанты. Десант на «Малую Землю», в 70-е годы получивший огромную известность из-за участия в нем Леонида Ильича Брежнева, — счастливое исключение. Но даже в те времена особо не афишировалось, что этот десант изначально считался отвлекающим. Главные же силы предполагалось высадить западнее, у Южной Озерейки, и «стремительным сталинским ударом разгромить коварного врага».
До сих пор сам десант и его итоги в разных источниках описываются по-разному. Мы не ставили своей целью восстановить действительный ход событий, но исследовать акваторию и сделать описание находящихся на дне свидетельств того десанта.
Историческая справка:
В декабре 1942 года, противник занял оборону на Таманском полуострове. Советское командование приняло решение нанести удар с суши и с моря. Для предстоящего десанта выделили три бригады морских пехотинцев, отдельный 562-й танковый батальон и линейные корабли Черноморского флота, призванные огнем поддержать высадку с моря.
В ночь на 4 февраля в море вышли корабли с десантом. Морских пехотинцев разместили на сторожевых катерах и эсминцах. Под танки выделили три «болиндера», обычные мелкосидящие баржи, построенные в России еще до революции. На баржи загрузили 30 американских М3А1 «Генерал Стюарт», поставлявшихся к нам по ленд-лизу и три грузовика с боеприпасами.
С самого начала десант пошёл не так, как задумывалось. Начался шторм. Баржи то и дело обрывали буксирные концы, караван кораблей растянулся на несколько километров.
Подошедшие к месту высадки крейсеры «Красный Крым» и «Красный Кавказ» в условленное время нанесли массированный артиллерийский удар по Озерейскому пляжу. Снаряды разрушили большинство пулеметных «гнезд» и подавили румынскую батарею. Но запоздавшие тральщики начали высаживать первую группу десанта лишь спустя час после огневого налета. За это время немцы подтянули свои силы к берегу и открыли ураганный огонь по десанту.
Первым был потоплен головной катер «СКА-051» с десантом. Через пять минут погиб тральщик «Геленджик» и шедший за ним «болиндер» № 2. Около 300 моряков и танкистов оказались в ледяной воде. Кое-кто сумел добраться до мелководья, но большинство, увы, нет.
Несмотря на сильное противодействие с берега, «болиндер» № 4 продолжал приближаться к пляжу. До суши оставалось около 100 метров, когда «болиндер» налетел на установленный на малой глубине стальной еж. Вода поступала в трюм, и вскоре судно село на грунт. Но, глубина, не препятствовала высадке танков, которые стали съезжать в воду. Неподвижный «болиндер» загорелся, взорвались боеприпасы. До этого момента по сходням успело съехать 8 танков.
Последним к месту событий подошел опоздавший на час «болиндер» № 6. Баржа, получив прямое попадание, всё же подошла к берегу. Однако и здесь удалось выгрузить только четыре танка. Вражеские орудия, подорвали «болиндер». Имел попадания и буксир «СП-19».
Через полтора часа на берегу находилось чуть более 1200 десантников и 12 танков. Руководители приказали прекратить высадку десанта и отходить от берега. Но высадившиеся десантники, продолжали сражаться. Они разделили танки на две группы. Одна пошла в обход бьющей из-за холма минометной батареи. А вторая стремительным броском через речное ущелье вышла в тыл гитлеровцам. Фашисты, решившие, что их окружают, взорвали оба своих орудиях и отступили. К 8 часам утра десантники заняли деревню Озерейка. Сообщить об этом начальству было невозможно — все рации были разбиты. Наступление развивалось дальше. К первоначальной цели десанта — селу Глебовка.
Вскоре на «ничейный» пляж вернулись румыны. Вид подбитых танков породил слух, что высадилась бригада английских диверсантов. Немцы перебросили к месту высадки танковую часть и горнострелковый полк — которые планировали задействовать против отвлекающего десанта на «Малой Земле» (под Новороссийском под командой Льва Куникова высадились всего 300 человек). Получив время на передышку, «куниковцы» смогли удержать свой плацдарм, сыгравший затем огромную роль при освобождении Новороссийска. Но этот успех был оплачен сотнями жизней десантников Южной Озерейки.
Утром к вновь занятому румынами берегу подошли два сторожевых катера. Признаков десанта не обнаружили и, обстрелянные новой немецкой батареей, отошли. Адмирал Октябрьский посчитал десант погибшим и сообщил об этом в Москву.
А «погибшие» десантники продолжали теснить врага. Под Глебовкой наши танкисты потеряли пять своих машин, но сожгли восемь гитлеровских танков. Десантники в сумерках ворвались в Глебовку. С захваченной у гитлеровцев рации Кузьмин доложил в штаб, что задание выполнено, десант закрепился в селе, но у него осталось лишь 800 бойцов и 7 исправных танков. То, что десант достиг Глебовки — подтвердила и авиаразведка. Но адмирал Октябрьский (это одна из самых противоречивых фигур Великой Отечественной войны) упорно продолжал настаивать на том, что десантники погибли. Ведь признай он обратное, его компетентность военачальника ставилась бы под большое сомнение.
Почти весь следующий день, десантники отбивали атаки врага. Танкисты с погибших машин,влились в состав пехотных подразделений. Около 14 часов дня из Глебовки была отправлена последняя радиограмма: «Уничтожено 300 гитлеровцев. Вражеские танки прорвались с севера. Умираем, но не сдаемся».
Израсходовав все боеприпасы, десантники уже не могли продолжать сопротивление. Из немецких архивных источников известно, что под Южной Озерейкой и в Глебовке были убиты 730 советских солдат и моряков. Еще 540 попали в плен. Но сдавались не все. Две группы десантников пошли на прорыв. Из первой прорвались пять моряков. Из второй, что шла на соединение с партизанами, около 30. Это было все, что осталось от Южно-Озерейского десанта. Ставшего одной из самых трагических, но в то же время и героических страниц минувшей войны.
Команда аквалангистов, как всегда подобралась большая, более 30-и человек, из многих городов России (Москва, Ст.Петербург, Сочи, Адлер, Краснодар, Сызрань, Тольятти, и др.). До места все добрались без приключений (если не считать сломанное дышло от прицепа к грузовому «Соболю»). Выбор места дислокации лагеря практически не стоял. Десант высаживался на пляж. Он и по сию пору остался пляжем. Разместились компактно на территории строящейся базы отдыха. В отличие от «полевых» условий в нашем распоряжении был душ, туалет, питьевая вода и электричество.
Удобный спуск для лодок и удачное место для развёртывания ПХД дополнили картину. Как и полагается большая часть участников экспедиции расположилась в палатках на берегу. Забегая вперёд скажу, что погода, для весенней экспедиции, была просто отменная! Волнения на море не было, дождь окропил палатки всего лишь один раз и-то ночью. В общем, ничто не могло испортить нам боевой экспедиционный дух!
Выход в море состоялся уже на следующий, после приезда, день. Так, как все документы у нас, как всегда, были в порядке, пограничники «дали отход» без проблем. Но! Как всегда вмешалось очередное «но»! Восточнее пляжа располагался так называемый «КТК» (мы его окрестили как: Какой-то Там Консорциум). Так вот проход любых плавсредств мимо него (не важно, на каком удалении от берега) был запрещён! В наши планы входило погружение ещё на ряд объектов в районе Мысхако. И миновать злополучный «КТК» мы не могли.
Пришлось дважды разбирать лодки, грузить их и всё снаряжение в автомобили, и следовать к месту выхода в море по берегу. Это рождало новые проблемы: очередные согласования с пограничниками, поиск места для спускак воде. А, что такое в курортной зоне спуск к воде на машине думаю описывать не стоит. Но все проблемы были решены и погружения состоялись.
В первый же день на траверзе Южноозереевского пляжа были обнаружены свидетельства того десанта. Обломки металлических конструкций, развал балок, механизмов указывал на принадлежность к одному из болиндеров, а удаление от берега порядка 100 метров даёт право с уверенностью сказать, что это «болиндер №4». Глубина около 4-х метров. Конечно, в послевоенный период саму баржу удалили с пляжа, но мелкими обломками никто заниматься не стал и они до сих пор остаются на дне. Как напоминание нам о событиях тех лет. Помимо конструкций десантного корабля были найдены явно «сухопутные» находки.
Траки от гусениц, катки с резиновыми ободами говорили о том, что это и есть обломки танков «М3л». Вероятно все танки с «четвёрки» были подняты после войны, но некоторые танки, в которых взорвался боекомплект, превратились в массу небольших фрагментов.
Историческая справка:
Американский танк М3А1 «General Stuart» (М3л)
Экипаж, чел. 4
Масса, кг 12 940
Вооружение 37-мм пушка M6,
3×7,62 пулемета «Browning»
Боезапас 37-мм — 116 выстрелов,
7,62-мм — 6400 патронов
Двигатель W670-9A «Continental» бензиновый, 250 л.с.
Макс. скорость, км/ч 58
Запас хода, км 113
После американской и английской армий наибольшее количество танков «Стюарт» (модификаций МЗ и МЗА1) получила Красная Армия. По программе ленд-лиза в СССР было поставлено 1232 боевые машины этого типа: 977 — в 1942 году и 255 -в 1943-м. Первые 46 «стюартов» прибыли в СССР в январе 1942-го, а последние 16 — в апреле 1943-го. В советских документах тех лет невозможно встретить ни обозначений МЗ или МЗА1, ни названия «Стюарт». В Красной Армии танк назывался МЗ «легкий», или кратко МЗл.
Десантная баржа, тип «Болиндер»
Водоизмещение 255 т.
Размерения 45.7 х 7.2 х 1.2 м.
2 ДВС, 100 л.с.
Скорость 5.5 узла.
Экипаж 9 чел.
Бывшие десантные баржи Военного ведомства. Построены в 1915 — 1916 г. (завод «Руссуд», г. Николаев). Во время Великой Отечественной войны принадлежали различным гражданским ведомствам и в состав ВМФ формально не входили. Использовались как несамоходные плавсредства.
Болиндерами называли судовые двухтактные двигатели внутреннего сгорания. Работал такой двигатель на тяжелых сортах топлива и запускался при помощи особого запального шара. Само же название происходит от шведской фирмы производителя — ‘Болиндер’, которая выпускала двигатели мощностью до 432 кВт. Впоследствии подобное производство было налажено и в других странах, в том числе и в России.
Двигатель дал наименования отдельным видам судов, на которых он устанавливался.
Последующие дни погружения проходили непосредственно с берега. Выходить на лодке в море в районе пляжа было
нецелесообразно. Аквалангисты занимались свободным поиском. Результаты не заставили себя долго ждать. Поначалу каждый найденный фрагмент помечался буём, его описывали и зарисовывали, но уже на третий день стало понятно: всё дно усеяно обломками. Они разлетались с подорванных болиндеров и катеров десанта по всему побережью. Основная часть находок все эти годы мирно лежала в полосе прибоя, и по ним прошло множество ног отдыхающих.
Группа ребят из Сызрани, пройдя по окрестным горам с металлоискателем, нашла место дислокации фашистских арт. батарей. Повсюду были разбросаны гильзы от немецкого стрелкового оружия. Место немцами было выбрано удачно: вся бухта лежала, как на ладони. И было удобно вести точный и прицельный огонь по высаживающемуся десанту.
Стало ясно, что место десанта нами обнаружено точно. Найден фрагмент одного из болиндеров. Обломки танков свидетельствовали о разыгравшейся 4 февраля 1943г. трагедии. По традиции было решено погрузить венок в месте гибели морских пехотинцев.
В возложении венка принимала участие съёмочная группа ПЕРВОГО телеканала. Очень радостно отмечать, тот факт, что пресса с большим вниманием следит за нашими изысканиями. Было бы просто обидно оставлять всю собранную информацию у себя, в рамках участников экспедиции, и не делиться ею с народом.
Хотелось бы отметить, что с нами в экспедиции принимали активное участие главный редактор журнала «Предельная глубина» Игорь Зайцев и ответственный секретарь журнала Галина Ершова. Эти ребята не только снимали фоторепортаж о наших погружениях, но и стали самыми активными участниками экспедиции. Галина Ершова, несмотря на то, что у неё не было «сухого» гидрокостюма ежедневно совершала погружения на объекты! И это в 10-ти градусную (на поверхности) воду.
Как уже говорилось, погружения планировалось провести не только в месте высадки Южноозереевского десанта, но и в районе Мысхако, Цемесской бухты и в акватории м. Малый Утриш.
Объектами погружений стал «Малый охотник» МО-4 погибший во время десанта на «Малую землю». Объект интересен тем, что практически полностью сохранился, лежит на «ровном киле». И глубина «интересная»для опытных дайверов — 38 метров. Этот объект описывать подробно не имеет смысла. Он уже давно известен, на него постоянно погружают аквалангистов местные дайвцентры. Ещё один объект подводного «паломничества» самолёт Як-1Б досконально известный черноморским дайверам тоже не заслуживает нашего поискового внимания.
А вот на одном судне хотелось бы остановиться подробнее. Это шхуна «Рица». Шхуна входившая в состав «тюлькиной флотилии». Так в годы войны называли призванные в строй гражданские сейнеры, шхуны, баркасы. Они в довоенные времена ловили в Чёрном море тюльку. Отсюда и пошло это название. Но не это примечательно. Во время семимесячной обороны «Малой земли» на этой шхуне бывал, и ходил, бывший генсек СССР Л.И. Брежнев.
Существуют данные, что судно погибло в районе Архипо-Осиповки. Но есть немало людей считающих, что шхуна погибла у Мысхако. Считают, что в своих мемуарах он упоминал именно это судно. Вот, что он писал:
«…Я даже не сразу понял, что произошло. Впереди громыхнуло, поднялся столб пламени, впечатление было, что разорвалось судно. Так оно, в сущности, и было: наш сейнер напоролся на мину. Мы с лоцманом стояли рядом, вместе нас взрывом швырнуло вверх. Я не почувствовал боли. О гибели не думал, это точно. Зрелище смерти во всех её обличьях было уже мне не в новинку, и хотя привыкнуть к нему нормальный человек не может, война заставляет постоянно учитывать такую возможность и для себя. Иногда пишут, что вся жизнь проносится перед его мысленным взором и что-то главное он успевает понять о себе. Возможно, так и бывает, но у меня в тот момент промелькнула одна мысль: только бы не упасть обратно на палубу. Упал, к счастью, в воду, довольно далеко от сейнера. Вынырнул, увидел, что он уже погружается. Часть людей выбросило, как и меня, взрывом, другие прыгали за борт сами. Плавал я с мальчишеских лет хорошо, все-таки рос на Днепре, и в воде держался уверенно. Отдышался, огляделся и увидел, что оба мотобота, отдав буксиры, медленно подрабатывают к нам винтами. Я оказался у бота № 9, подплыл к нему и лоцман Соколов. Держась рукой за привальный брус, мы помогали взбираться на борт тем, кто под грузом боеприпасов на плечах с трудом удерживался на воде. С бота их втаскивали наверх. И ни один, по-моему, оружия не бросил. Прожекторы уже нащупали нас, вцепились намертво, и из района Широкой балки западнее Мысхако начала бить артиллерия».
Если внимательно вчитаться в эти строки, то можно заметить, что Леонид Ильич упоминал тип судна: «сейнер», он, как человек «выросший на Днепре» наверняка бы отличил шхуну от сейнера. Второе: название «Рица» в тексте не упоминается. И третье: архивные данные «похоронили» судно за многие километры от «Малой земли». Ну и, как небольшая ремарка автора, добавлю, что если бы ЭТО судно было именно «Рицей» и именно оно упоминалось Брежневым, то уж в послевоенные годы «застоя» его бы обязательно нашли, и оно стояло бы рядом с «Авророй»!
С другой стороны в тексте описывается реальный случай с будущим Генсеком. И произошёл он на «Малой земле», и сейнер утонул у него на глазах.
Так, что под сомнение можно поставить только тип и название корабля, но не факт подрыва на мине и его гибель. И то, что может ИМЕННО ЭТО судно, описывал Леонид Ильич, является исторической реальностью!
Несколько групп аквалангистов погружались на этот объект. Тщательно осмотрев его и дно вокруг, стало ясно, что это обломки небольшого судна. Взрыв и время нахождения останков на дне практически полностью его уничтожили. Виден только дизель и палубные механизмы, то, что судно погибло в годы войны, указывает россыпь патронов от трехлинейки. Палубного вооружения (и боеприпасов, указавших на его наличие) не обнаружено.
Что ж наш опыт проведения подводных экспедиций говорит о том, что в процессе поиска, ответов на одни вопросы, получаешь новые загадки. И перевеса в сторону ответов никак не происходит! А значит и этот объект занесём в графу «неопознанное судно», и будем продолжать поиски информации.
Ещё одним объектом исследований стал пароход, останки которого лежат в районе м. Малый Утриш. То, что это пароход стало понятно при первом же погружении. Огромное количество труб, патрубков, колосников и котлов говорит о его типе. Но не вооружения, ни груза на судне нет. Судно сильно разрушено и характер разрушений тоже не ясен. Дело в том, что пароход лежит носом к каменистой косе выдающейся в море на 200м. Может судно в шторм, выскочило на камни, было разрушено и затонуло. Ничего, что бы пролило свет на принадлежность находки не найдено.
Только одна находка немного воодушевила участников экспедиции. Это бронзовая буква «Р» (то, что это не мягкий знак показывают места «потаённых» отверстий под шурупы). Может это буква из названия судна! Тогда по архивным данным можно будет найти его название!
Но, как всегда нашлись и скептики, предположившие, что это буква из аббревиатуры СССР, которая наверняка тоже могла быть размещена на корпусе корабля.
Уже после экспедиции, покопавшись в архивных материалах нашёл интересный факт: в книге Юрга Майстера «Восточный фронт. Война на море 1941-1945гг.», есть информация: «Успешно проведённое потопление имело место 5 сентября 1942г. — охотник за подводными лодками «MAS 568″ в 03:13 потопил стоявший на якоре в районе мыса Утриш пароход водоизмещением 3000 брт.» Позднее нашёл подтверждение, что этим пароходом был транспорт «Фабрициус».
И ещё один интересный инцидент, произошедший в этой экспедиции. Как всегда отправляясь на пароход в районе Утриша мы «взяли отход» у пограничников и отправились к объекту. Он располагался в 40 минутах передвижения по морю на лодках. Лодки, для резвости хода, шли пустые, а аквалангисты выдвигались в район погружения на машинах. Подойдя к м. Малый Утриш начали готовиться к погружению: надевать гидрокостюмы, готовить снаряжение…
И тут к месту, где мы стояли, подъезжает пограничный «УАЗ», из него выбегают четверо вооружённых автоматами пограничников под командой прапорщика, и, выяснив, что я старший, просят меня взять все документы и проследовать на погранзаству для выяснения причин нарушения нами пограничных правил передвижения по морю! Пришлось мне, в «сухом» гидрокостюме, 26-ти градусную жару, под конвоем, ехать на заставу. Было непонятно: «отход» взят, документы в порядке, почему задержали?! И только по-приезду к начальнику ПГЗ всё разрешилось. Просто мы быстрее пришли в район ответственности этой заставы, чем поступила информация о нашем передвижении. Обменявшись взаимными любезностями и практически подружившись, меня вернули на берег и погружения продолжились.
А потом мы весело отпраздновали День НЕПТУНА! Приняли новичков в своё экспедиционное братство! Традиционно обряд посвящения прошёл весело и увлекательно. На берегу развернулось театрализованное представление в котором каждому пришлось исполнять свою роль.
Вот так прошла юбилейная для Клуба, 20-я подводная экспедиция! Как всегда подарив много информации и впечатлений, породив множество вопросов и сомнений! Но главное всё-таки то, что мы провели её в память о тех, ценой чьих жизней жизнь была дарована и нам с вами! И пока плещут волны Чёрного моря об этот берег, то ласковые, то грозные и холодные мы будем раз за разом возвращаться на его просторы! Будем продолжать свои поиски, получать очередные вопросы и совершать очередные открытия.